В 1635 г. кардинал Ришельё взял эти собрания под своё покровительство. Так возникла французская академия, по образу флорентийской Академия делла Круска. К новой академии примкнул и Гез де Бальзак. Ближайшей своей задачей академия поставила составление словаря французской речи. Первое издание словаря вышло в 1694 г.; гораздо ранее (1647) были изданы «Remarques sur la Langue Française» (1647). Французская речь, признанная академией, естественно, оказалась ничем иным, как разговорным языком литературных салонов. В выборе слов надо было руководствоваться опять-таки ясностью, общедоступностью и простотой, но к этому присоединялся ещё вкус, под которым разумелось именно приличие, «порядочность», свойственная царившему honnête homme. Значение академии усилилось, когда с 1667 г. её покровителем стал сам король. Людовик XIV выдавал пенсии именитым литераторам, потому что таким образом ореол искусства становился его собственным ореолом. С тех пор, как французская знать превратилась в царедворцев, вся светская жизнь Парижа сосредоточилась около двора, оказавшегося верховным судьёй литературы. Отсюда придворный характер французской литературы века Короля-Солнца.

Поэты считали своим долгом воспевать важнейшие события политической придворной жизни; таким образом возникла классическая ода. Сюда относятся ода Буало на взятие Намюра (1692), оды Руссо (1671—1741), Ла Мотта (1672—1731), позднее Лебрёна (1729—1807). Драматические писатели изощрялись в украшении придворных праздников. Эпистолярная литература была полна придворных новостей. В таких условиях слагался французский классицизм. Основными образцами поэзии со времени Возрождения считались произведения античных поэтов, но подражание им в XVII в. было уже сознательно и своеобразно.

Драма

Литературная критика, в лице Буало, Сент-Эвремона (1613—1703) и Фонтенеля (1657—1757), не сомневалась в том, что виды поэтического творчества раз и навсегда установлены в древности, но, исходя из принципов рационализма, она советовала стремиться к правдоподобию. Для определения назначения поэзии была возобновлена формула Горация: соединение приятного с полезным; под приятностью разумелось удовлетворение «вкусу» светского общества, а под полезностью — морально-христианские наставительные цели. Героизм античной поэзии сочетался с аристократизмом литературных нравов. Буало особенно ценил «возвышенное», которому был посвящён переведённый им трактат Лонгина.

Стремление к возвышенному ярко выразилось в драматическом искусстве. Успех Арди в «Hôtel de Bourgogne» вызвал появление целого ряда драматургов из среды именитых литераторов того времени. Таковы Теофиль де Вио (1590—1626), автор «Пирама и Фисбы» (1619), Мере (1604—1686), автор «Сильваниры» (1625) и «Софонисбы» (1629), Гомбо, автор «Амаранты» (1624), и, наконец, Пьер Корнель. «Сид» (1636) этого последнего открывает собой самый блестящий период истории французского театра, а Спор о «Сиде» — первая из громких литературно-эстетических дискуссий в истории новой французской литературы. С этого времени драма стоит в центре всего литературного движения. Сам король берёт её под своё покровительство. В 1641 г. королевское объявление признало, что занятия тех драматических деятелей, которые живут честно и разыгрывают лишь пристойные пьесы, «не должны им быть поставлены в хулу и вредить их репутации в общественных сношениях». Когда вслед за Корнелем появились Мольер и Расин, французский классический театр дошёл до своего апогея. Одновременно с Корнелем писали Буаробер (1592—1662), Демаре де Сен-Сорлен (1595—1676), имевший довольно шумный успех своей комедией «Les Visionnaires» (1637), Франсуа Лермит (1601—1655), автор «Марианны» (1636) и «Пантея» (1637), Жорж де Скюдери (1601—1667), выставлявший себя соперником Корнеля, Кальпренед (1610—1663), Бенсерад (1612—1691) и Скаррон, лучший автор комедий до Мольера.