На отдельном листе мелким шрифтом приводился «Интернационально-русский словарь», который предварялся следующей фразой: «Всё, что написано на интернациональном языке, можно понимать с помощью этого словаря.». Словарь содержал 927 морфем (включая корни, окончания, приставки и суффиксы; отдельные корни представлены только в виде примеров к другим статьям); в тексте самой книги (в текстах и описании грамматики) встречается ещё около 20 корней (в том числе и имена собственные). Принято считать, что вся Первая книга содержит 947 словообразовательных морфемы — в определённом смысле можно говорить о том, что именно столько элементов включал в себя первый словник эсперанто.

Несмотря на то, что эсперанто как система с 1887 года изменился крайне незначительно, и тексты Первой книги без каких-либо сложностей понимаются современными эсперантистами, в эсперанто-текстах имеется множество оборотов, которые с точки зрения современной нормы трактуются как архаизмы или даже как явные ошибки. В Первой книге имеется также и несколько «архаичных» корней (возможно, они являются результатом опечатки), которые впоследствии приняли другую форму (например, speri, vinki — в современном эсперанто соответственно esperi, venki). Некоторым корням в словаре приписывается смысл, отличный от того, который эти корни имеют сейчас (например, слову forko приписывается значение «вилы», а слову ŝtofo — значение «вещество»; на современном эсперанто соответственно forkego и substanco). Кроме этого, в Первой книге временны́е коррелятивы ряда kiam, tiam, ĉiam, neniam, iam («когда, тогда, всегда, никогда, когда-то») представлены в «архаичной форме» kian, tian, ĉian, nenian, ian.

В Первой книге Заменгоф разделял отдельные морфемы вертикальными чёрточками (например, слово fratino, «сестра», писалось так: frat|in|o), что облегчало анализ сложных слов и их перевод с помощью словаря. Кроме как в Первой книге и в копировавших её «Основах эсперанто» этот способ нигде не применялся.

Судьба книги

Заменгоф разослал экземпляры Первой книги научным обществам, редакциям периодических изданий, а также по известным ему адресам учёных, писателей, учителей, адвокатов и других представителей интеллигенции. Таким образом были заложены основы будущего эсперанто-движения — некоторые из получивших книгу заинтересовались проектом и откликнулись на предложения Заменгофа многочисленными письмами. Не имея возможности ответить всем лично, в 1888 году Заменгоф издаёт т. н. «Вторую книгу» (Dua Libro de l' Lingvo Internacia), в которой приводит новые примеры использования языка, а также отвечает на критику и вопросы о грамматике и структуре языка.

Первая книга, несмотря на то, что с дидактической точки зрения она уже не может считаться «учебником» эсперанто, в настоящее время остаётся важным документом по истории эсперанто и по его лингвистической эволюции. Впоследствии книга неоднократно переиздавалась репринтным способом (последнее русскоязычное издание было выпущено издательством «Импэто» в 2004 году).

Интересные факты

• Кроме заявления на обложке («Чтобы язык был всемирным, недостаточно назвать его таковым») в Первой книге имеется ещё одно необычное заявление: «Интернациональный язык, подобно всякому национальному, составляет достояние общественное, и от всяких личных прав на него автор навсегда отказывается» («Интернаціональный языкъ, подобно всякому національному, составляетъ достояніе общественное, и отъ всякихъ личныхъ правъ на него авторъ на всегда отказывается»). Эта реплика опять же полемизирует с И. М. Шлейером (создателем волапюка), который рассматривал волапюк своей собственностью и крайне авторитарно относился к критике и попыткам реформировать его язык.
• Псевдоним «Д-р Эсперанто» (Д-р Надеющийся) по наиболее распространённой трактовке выражает надежду автора на то, что его проект будет принят обществом. Однако, сам Заменгоф никогда не объяснял, почему он выбрал именно этот псевдоним. Не исключено, что псевдоним представляет собой просто игру слов — окончание фамилии «Заменгоф» созвучно немецкому глаголу hoffen — надеяться.
• Как видно из названия брошюры, поначалу Заменгоф не давал своему проекту никакого отличительного имени, называя его просто «международный язык». Однако, чтобы не путать его с волапюком, сторонники эсперанто часто говорили «язык доктора Эсперанто». Впоследствии эта формулировка сократилась до «язык Эсперанто», а в конце концов осталось одно лишь слово «Esperanto», которое на эсперанто пишется с большой буквы, чтобы его можно было отличить от обычного слова «надеющийся».
• На последней странице Первой книги указывается адрес автора, по сути, раскрывающий псевдоним Заменгофа: «Господину д-ру Заменгофу для д-ра Эсперанто в Варшаве». Такой необычный адрес нередко заставлял историков эсперанто полагать, что Заменгоф был довольно известным лицом в Варшаве, если полагался только на собственное имя. Однако, он, по-видимому, просто получал письма на главпочтамте на абонентский ящик или «на предъявителя».
• Малые размеры и вес «Первой книги», и, соответственно, «ключей эсперанто» (так назывались небольшие брошюрки, в которых была представлена основная грамматика эсперанто и имеелся базовый эсперанто-национальноязычный словарик), облегчали их распространение почтой. Заменгоф советовал смело писать письма на международном языке любому иностранцу — если к письму прилагался всего лишь соответствующий словарик, то можно было быть уверенным, что получатель сумеет понять текст письма. Таким образом, можно говорить о том, что Заменгоф применял самые современные по тем временам методики и технические средства для распространения своего языка.
• Для издания Первой книги было необходимо изготовить особые литеры для специфических эсперанто-символов. Типография Х. Кельтера стала, таким образом, первой в мире типографией, оснащённой эсперанто-шрифтами.