Признание

• Режиссёр Андрей Звягинцев, обладатель «Золотого льва» Венецианского кинофестиваля, назвал «Счастье моё» лучшим русскоязычным фильмом последнего времени.
• На XXI фестивале «Кинотавр» (2010 год) фильм получил приз за лучшую режиссуру, а также приз Гильдии киноведов и кинокритиков России «Белый слон».
• в июле 2010 года на Ереванском международном кинофестивале «Золотой абрикос» фильм получил 2-ой приз фестиваля в номинации «Лучший игровой фильм»
• в ноябре 2010 года фильм получил Гран-при XVII Минского международного кинофестиваля «Лістапад»
• Гран-при Первого Международного фестиваля молодого европейского кино «VOICES» в Вологде (июль 2010 года)
• Гран-при и приз FIPRESCI 40-го Киевского Международного кинофестиваля «Молодость» (октябрь 2010 года)
• Гран-при международного кинофестиваля в Таллинне (декабрь 2010 года)
• Приз за лучший сценарий кинофестиваля «Киношок» в Анапе (сентябрь 2010 года)

В ролях

Производство фильма

Большую часть затрат (45 % бюджета) финансировал немецкий продюсер, позже к работе над картиной подключились голландские (10 % бюджета) и украинские (45 % бюджета) партнёры. Съёмки картины проходили в Черниговской области Украины. Звук записывали в Нидерландах. Немецкая сторона обеспечивала всю техническую составляющую: плёнку, камеру, осветительное оборудование и технических работников. Оператором выступил Олег Муту («Смерть господина Лазареску», «4 месяца, 3 недели и 2 дня»).

Критика

Российская

Фильм Лозницы вызвал оживлённую полемику в российской прессе. Ряд критиков увидел в фильме антироссийский памфлет. Например, Елена Ямпольская на страницах «Известий» назвала его «преступлением против национальной гордости, нравственности, да просто — человеческой брезгливости». Карен Шахназаров, возглавлявший жюри на «Кинотавре», посчитал фильм откровенно антироссийским, описав режиссёрское послание формулой: «надо перестрелять всех, кто живёт в России». Звучало также мнение, что режиссёр «сознательно балансирует на опасной грани едва ли не самого главного табу — переоценки нацизма». Роман Волобуев, отметив формальную безупречность фильма, рисующего «Бермудский треугольник размером в страну», высказывает протест по поводу одномерности его содержания: «Сперва это больно, потом удивительно, через час тупеешь и ничего не чувствуешь». Другая часть кинокритиков высказалась о работе Лозницы в положительном ключе: