На первый свой концерт в Бухаре Высоцкий выходит с трудом, но выступает с полной отдачей сил. Тем временем Фридман, директор Дома культуры и Леонидов делят деньги, сжигая при этом корешки от билетов: доход от «левого» концерта идёт в карманы организаторов.

В тот же день Высоцкому предстоит второй концерт — в присутствии 1-го секретаря ЦК компартии Узбекистана. Кулагин опасается за здоровье актёра, но Фридман и Леонидов отказываются отменить концерт. Кулагин выходит на сцену, пытаясь тем самым предотвратить выход Высоцкого, поёт его песню, — зал освистывает его. Свист прекращает выход самого Высоцкого, который едва держится на ногах. Петь он предоставляет Кулагину, сам пытается говорить, но очень скоро оказывается вынужден покинуть сцену и падает, не дойдя до кулис; концерт завершает фонограмма его песни. Публика разочарована, но великодушный 1-й секретарь начинает аплодировать, и его аплодисменты подхватывает зал. Полковник Бехтеев сразу же после концерта пытается организовать задержание Высоцкого, — его останавливает генерал-узбек: разве 1-й секретарь может присутствовать на концерте наркомана и преступника?

В Узбекистан прилетает полковник КГБ — «куратор» Театра на Таганке. Он предлагает Бехтееву задержать в Ташкенте Татьяну, чтобы легче было давить на Высоцкого: от него хотят добиться активного участия в мероприятиях, связанных с предстоящей Олимпиадой.

На следующий день в гостиничный номер Севы и Нефёдова звонит Марина Влади из Парижа: она чувствует, что с Высоцким что-то случилось. Поднявшись в номер Высоцкого, друзья обнаруживают, что поэт умер. Все попытки оживить его тщетны. У Нефёдова опускаются руки, но Татьяна пощёчинами заставляет его вспомнить все способы реанимации. Не располагая нужной иглой для укола в сердце, Нефёдов делает укол адреналина в шею. Высоцкий видит сон-воспоминание — о том, как он выталкивал такси с женой и детьми на раскисшей во время распутицы дороге; он совершает невероятное — выталкивает машину и «оживает».

Сотрудники КГБ, прослушивающие номер, сообщают Бехтееву, что Высоцкий умер. Он мчится в Бухару, где по его приказу гостиницу блокируют и телефоны в ней отключают. Но, ворвавшись в номер Высоцкого, он видит ожившего поэта.

У Татьяны нервный срыв: она говорит Высоцкому, что ненавидит его стихи, коль скоро для них необходимы наркотики. Нефёдов не может понять, как ему удалось оживить друга: сердце не билось восемь минут, мозг за это время должен был умереть, — это не что иное, как чудо воскресения.

Полковник из Москвы по-прежнему настаивает на задержании Татьяны в Ташкенте. Бехтеев проникает в номер Леонидова, забирает всё «лекарство» (почти 40 ампул) и требует немедленного возвращения группы в Москву.

Утром в аэропорту Татьяну без паспорта отказываются регистрировать; сотрудница Аэрофлота отправляет Высоцкого к Бехтееву. На предложение полковника оставить подругу в Ташкенте и лететь «договариваться» в Москву Высоцкий отвечает отказом. В «депутатский зал», где происходит разговор, врывается Фридман с дымящейся урной, в которой он сжигает корешки билетов, и с криком: «Володя, теперь у них на тебя ничего нет!» Бехтеев возвращает Высоцкому паспорт Татьяны. На борту самолёта Высоцкий начинает писать стихи на оборотной стороне разорванной сигаретной пачки.

Полковник из Москвы не теряет надежды использовать Татьяну для давления на Высоцкого и просит Бехтеева передать ему материалы наблюдения за ней, а также дело «сексота» Фридмана. Но Бехтеев демонстративно уничтожает и то и другое.