Большинство участников «Трека» создали свои проекты, составившие затем костяк новой школы уральского рока. Уже в июне 1986 года на I Свердловском рок-фестивале выступили «Скрипкарь и друзья», «Степ» Евгения Димова, и Настя Полева со своим проектом «Настя», ставшим впоследствии из них всех самым долгоживущим и успешным.

В 1987 году Скрипкарь, Пантыкин и Перов вновь оказались вместе в одном составе — в группе «Кабинет».

В октябре 1988 года «Трек» собрался для участия в III фестивале Рок-клуба в составе: Скрипкарь, Перов, Андрей Котов (барабаны) и Глеб Вильнянский (клавишные).

В январе 2008 года группа реанимируется в обновлённом составе и успешно выступает на фестивале «Старый Новый Рок». Начинается подготовка нового концертного материала.

26 июня 2010 группа «Трек» выступила на фестивале Сотворение мира в Казани, вместе с Настей Полевой.

Творчество

Для звучания группы «Трек» был характерен минимализм и жёсткая подача, механистичность, сдержанность, сочетающаяся с резкостью. «В наследство» от «Сонанса» достались некоторые приёмы аранжировок, схожесть можно проследить при сравнении альбомов Трека с единственным альбомом «Сонанса» «Шагреневая кожа». Стараясь найти аналогии среди западных рок-звёзд, Александр Кушнир в книге «100 магнитоальбомов советского рока» приводит в пример звучание Black Sabbath и Гэри Ньюмана, контральто Насти Полевой сравнивает с рычанием Нины Хаген, а визуальный эпатаж группы на сцене — с выступлениями Kraftwerk.

На концертах музыканты использовали несложные но эффектные визуальные приёмы: обильный грим, свойственный многим рок-группам того времени, дополнялся мёртвой пластикой, военными маршировками, механистичными движениями. Эффект заигрывания с тоталитарной символикой усиливали однотипные чёрные куртки, чёрные кожаные брюки, белые рубашки и узкие галстуки «селёдка». На куртки был нанесён небольшой белый круг с жирной чёрной точкой в центре. Этот символ был предложен Андреем Балашовым, и воплощал собой, по его мнению, некую сверхидею. В глазах многих же круг с точкой каким-то необъяснимым образам подтверждал пронацистскую ориентацию группы.

Тексты «Трека» соответствовали музыкальному оформлению и сценическому типажу. В них не было практически ничего светлого и позитивного: постъядерный мир, мрачное средневековье с его инквизицией, мистика. В социальных текстах рационализм, доходящий до цинизма, нарочитое морализаторство.

Я в ту пору оценивал мир чересчур настороженно. Мне казалось, что мир — это череда жестоких и бессмысленных разрушительных действий, повторяющихся непрерывными кольцами одно за одним. И выхода, какого-то просвета из всего этого я не видел.

Андрей Балашов

Музыканты ни с кем не общались, не брали в группу новых членов, практически не меняли один раз выбранной стилистики, чем действительно напоминали закрытую тоталитарную организацию, ячейку анархистов-подпольщиков или религиозную секту.

Альбомы «Трека» записывались строго по графику, один раз в год, после окончания экзаменов, в одной и той же комнате в университете, переоборудованной под студию, на магнитофон «Тембр». Звукорежиссёр Александр «Полковник» Гноевых, работавший с группой ещё со времён «Сонанса», от альбома к альбому повышал свой профессиональный уровень и на третий год выжал всё что можно из нехитрого оборудования, добившись как максимального качества звучания, так и проявив виртуозное владение техникой сведения, используя разнообразные эффекты. Запись продолжалась около трёх месяцев, до октября. Музыканты предпочитали давать альбомам не названия, а порядковые номера. Катушка упаковывалась в коробку защитного цвета, на ней не было никаких данных об исполнителях, всё строго в соответствии с канонами «анонимного искусства»: