«Царство Зверя». Критика «веховцев»

В 1908 году Д. С. Мережковский опубликовал завершённую ещё в Париже драму «Павел I», ставшую первой частью трилогии «Царство Зверя» (первоначально названной «Зверь из Бездны»). Произведение, по мнению цензоров, «оскорблявшее самодержавие», было немедленно конфисковано; его публикация повлекла за собой продолжительное судебное преследование (лишь 18 сентября 1912 года суд оправдал автора и издателя «за отсутствием состава преступления»). Роман (второй в трилогии) «Александр I» печатался в «Русской мысли» в 1911—1912 годах, отдельным изданием вышел в 1913 году (и был переиздан в Берлине в 1925 году). Заключительная часть трилогии, роман «14 декабря», вышел в 1918 году.

Все три книги были свободны от метафизической догматики, красочной эротики и «смакования жестокостей», в чём некоторые критики упрекали автора за романы первой трилогии. Романы серии «Царство зверя», исследующие природу и суть русской монархии на широком историческом фоне, демонстрировали прочную связь «с гуманистической традицией русской литературы XIX века», которая, как считали многие критики, оказалась в других произведения Мережковского утраченной.

В апреле 1909 года Мережковский, как один из лидеров Религиозно-философского общества, выступил с резкой критикой «веховцев» (и, как он полагал, в защиту русской интеллигенции), в числе которых были его недавние единомышленники — «легальные марксисты» — Бердяев, Булгаков, Гершензон. Розанов, отметив «блистательность» речи писателя, пришел в ужас от того, как тот «при хохоте зала… их, своих друзей, пинал ногами, бил дубьем — безжалостно, горько, мучительно… Весь тон был невыносимо презрительный, невыносимо высокомерный…»

Отвечая Бердяеву, Мережковский писал:Начало цитатыПравославие есть душа самодержавия, а самодержавие — есть тело православия… Христианская святость совместима с реакцией, с участием в «Союзе русского народа», с превращением Церкви в орудие мирской политики, с благословением смертных казней. <…> Нельзя… поручать себя молитвам тех, кого считаешь мучителями, распинателями правды Христовой, кого подозреваешь в безбожном, демоническом отношении к миру.Конец цитаты

А. Бердяев, С. Франк, С. Н. Булгаков с этого времени стали яростными критиками Мережковского; в свою очередь последний не простил В.Розанову критической статьи в свой адрес. Многие отметили, что позиция Мережковского была непоследовательной: «веховцы» во многом продолжали его собственные идеи (в частности, о «воцерковлении» интеллигенции), высказывавшиеся в начале 1900-х годов.

Статус Мережковского изменился: для «левой» критики он превратился из изгоя-декадента в «маститого русского писателя, к которому прислушивается Европа». Розанов же адресовал ему слова (впоследствии вошедшие в сборник «Опавшие листья»), которые многими были расценены как пророческие: «Вот то-то и оно-то, Димитрий Сергеевич, что вас никогда, никогда, никогда не поймут те, с кем вы… И никогда, никогда, никогда, никогда вы не обнимете свиное, тупое рыло революции…».

1909—1913 годы

В 1909 году был опубликован четвёртый сборник стихов Мережковского под названием «Собрание стихов». Здесь было немного новых стихотворений, но составил его автор в соответствии со своими изменившимися взглядами. Старые стихотворения таким образом обрели новый смысл, а несколько новых «озарили всю книгу особым, ровным, но неожиданным светом». К этому времени критики сформировали общее для себя представление о Мережковском как о поэте «общих настроений», который даже в интимных признаниях выражал то, что «было или должно было стать всеобщим чувством, страданием или надеждою». Судя по всему, ограниченность своего поэтического дарования осознавал и сам Мережковский. Готовя полное собрание сочинений, он включил в него множество «критических мелочей» и лишь очень немного тщательно отобранных стихотворений.