Преследования

Деятельность Новикова была в расцвете, когда над ним собиралась уже гроза. Прежде всего заявила к нему претензии (в 1784) комиссия народных училищ за перепечатку некоторых учебников, ею изданных. Новиков делал это по распоряжению московского главнокомандующего Чернышева и не для прибыли, а для того, чтобы в продаже было достаточно дешёвых учебных книг. Но Чернышев тем временем умер, и Новикову пришлось выдать комиссии вознаграждение.

В 1785 было повелено составить изданиям Новикова опись и передать их на рассмотрение московского архиепископа Платона, который должен был также испытать в вере самого Новикова. В своём донесении Платон разделил издания Новикова на три разряда: одни он считал весьма полезными при бедности нашей литературы; других, мистических, он, по его словам, не понимал; третьи, составленные французскими энциклопедистами, он считал зловредными. О вере Новикова Платон писал: «Молю всещедрого Бога, чтобы во всем мире были христиане таковые, как Новиков».

В 1790 в Москву назначен был главнокомандующим князь Прозоровский, человек невежественный, подозрительный, жестокий, выдвигавшийся угодничеством. Он посылал на Новикова доносы, вызвавшие отправление в Москву графа Безбородко для производства негласного дознания; но Безбородко не нашёл никаких поводов к преследованию Новикова. В апреле 1792 Прозоровскому послан был указ расследовать, не печатает ли Новиков, в противность закону, книг церковной печати. По приказу Прозоровского Новиков был арестован.

Ещё до окончания следствия императрица указом от 10 мая 1792 повелела тайно перевезти Новикова в Шлиссельбургскую крепость, где новые допросы делал ему Шешковский. Наконец, 1 августа 1792 императрица подписала указ о заключении Новикова в Шлиссельбургскую крепость на 15 лет. Новиков обвинялся в «гнусном расколе», в корыстных обманах, в деятельности масонской (что не было запрещено ни раньше, ни после), в сношениях с герцогом брауншвейгским и другими иностранцами (сношения эти касались исключительно масонства и никакого политического значения не имели). Все эти обвинения указ относит не к одному Новикову, а ко всем его соучастникам-масонам; пострадал же один только Новиков, хотя он даже не считался главой московских масонов. Даже князь Прозоровский был поражён исходом дела Новикова: «Я не понимаю конца сего дела, — писал он Шешковскому, — как ближайшие сообщники, если он преступник, то и они преступники».

Ещё Карамзин, выразивший сочувствие к судьбе Новикова в своей «Оде к Милости», искал причины осуждения Новикова не в официально выставленных против него обвинениях и на первом месте поставил раздачу Новикова хлеба голодающим, которая казалась подозрительной, так как не знали источника затраченных им при этом средств. Всего вероятнее, что Новиков пострадал за свою слишком, по тогдашним понятиям, самостоятельную общественную деятельность. Четыре с половиной года провел Новиков в крепости, терпя крайнюю нужду в самом необходимом, даже в лекарствах, хотя заключение его самоотверженно разделял д-р Багрянский.

Император Павел I в первый же день своего царствования освободил Новикова. Новиков был заключён в крепость ещё в полном развитии его сил и энергии, а вышел оттуда «дряхл, стар, согбен». Он вынужден был отказаться от всякой общественной деятельности и до самой своей смерти 31 июля (12 августа 1818) прожил почти безвыездно в своём Авдотьине, заботясь лишь о нуждах своих крестьян, об их просвещении и т. п. В Авдотьине сохранилась благодарная о нём память.

Память

• Именем Николая Ивановича Новикова названа первая масонская ложа, учреждённая 30 августа 1991 года в Москве под эгидой Великой ложи Франции. В конце августа 2011 года ложа «Николай Новиков» отметила своё 20-летие.
• В Москве с 15 по 17 октября 2012 года состоялась международная научная конференция «Россия и гнозис: Судьбы религиозно-философских исканий Николая Новикова и его круга», которая проходила в здании ВГБИЛ им. М. И. Рудомино.
• 17 октября 2012 года состоялось торжественное открытие бюста Н. И. Новикова в атриуме Всероссийской государственной библиотеки иностранной литературы имени М. И. Рудомино (ВГБИЛ), который был передан в дар фондами «Собрание» и «Дельфис» к 90-летию ВГБИЛ.