Рассказ был удостоен премии журнала «Гундзо» для начинающих писателей и премии Акутатавы, став первым произведением атомной литературы, получившим столь широкое признание. Мнения критиков были неоднозначны: отмечая мужество Хаяси и огромную эмоциональную силу, обусловленную самим материалом, под вопрос ставили собственно литературную значимость произведения. В числе наиболее ожесточённых критиков писательницы были Каратани и Накагами, вплоть до того, что последний публично обвинил её в «атомном фетишизме» , спекуляции на атомном опыте, не подтверждённым какой-либо художественной ценностью.

После «Места поминовения» Хаяси продолжила в автобиографичном ключе писать о бомбардировке Нагасаки. В 1977-1978 гг. в «Гундзо» была напечатана серия из двенадцати рассказов, выпущенная затем отдельной книгой под названием «Стекло Нагасаки» (ギヤマンビードロ, 1978). Одиннадцать из них были посвящены исключительно атомной бомбардировке и её последствиям и лишь один, стоящий в этой серии особняком, «Жёлтый песок» (黄砂) — оказался написанным по мотивам воспоминаний проведённого в Шанхае детства. Существенным отличием «Стекла Нагасаки» от «Места поминовения» стало осознание Хаяси ограниченности собственного опыта, понимание бесконечной многогранности 9 августа, фрагменты которого были пережиты каждым хибакуся в отдельности. Поэтому мозаика «Стекла Нагасаки» стала для неё 9 августа Другого, объединёнными образом стекла как метафоры течения времени. «Стекло Нагасаки» стало этапной работой в становлении Хаяси—художника.

Следующий шаг в направлении к усложнению и неоднозначности повествования был сделан в первом романе «Как если бы ничего не случилось» (無きが如き, 1981). Отличительной чертой произведения стало в большей степени косвенное обращение к теме Нагасаки (без описания собственно бомбардировки, с акцентом на её перерождении в настоящем), а также полифоничность: повествование раздваивается, то есть ведётся от лица двух героинь одновременно. Устами одной из них Хаяси озвучила свой творческий манифест, заявив о решимости до конца оставаться летописцем, сказителем, атомного Нагасаки.

На фоне темы Нагасаки опыт жизни в Китае в довоенные и военные годы занимает явно периферийное место. При этом, однако, является для неё принципиально важным как в смысле её личного формирования (по сути это вывернутый наизнанку тот же военный опыт), так и для создания контрапункта, задающего движение всему её творчеству. Шанхайская тема получила развитие в работах 1980-х годов сначала в подробном описание детских лет в повести «Губная помада Мишель» (ミッシェルの口紅, 1980), а затем в путевых заметках «Шанхай» (上海, 1983, Литературная премия за лучшее женское произведение), написанного по мотивам пятидневного путешествия туда спустя почти сорок лет после отъезда из Китая в 1945 году. В целом работы Хаяси, начиная 1980-х, ознаменовали переход к более сложным формам и более широкому тематическому разнообразию. Сохраняя в качестве ядра и отправной точки любой своей мысли бомбардировку, она через её призму обратилась к темам семейной жизни и её разрушения, таким образом поднявшись до художественного обобщения на уровень осмысления жизни и смерти вообще. Так сборник «Для женщины нет дома в трёх мирах» (三界の家, 1984), заглавный рассказ из которого был удостоен премии Кавабаты, посвящён теме смерти отца и сложным взаимоотношениям между родителями. В последовавшем за ним сборнике рассказов «Дорога» (道, 1985) в ряде произведений Хаяси обращается к размышлениям о судьбе своего сына и его ноше хибакуся второго поколения. В рассказах, включенных в «Долину» (谷間, 1988) и «Голубое небо Вирджинии» (ヴァージニアの青い空, 1988), писательница углубляется в рефлексию над своим трёхлетним пребыванием в США в 1985-1988 гг. Одной из важнейших зрелых работ Хаяси стал роман «А теперь покойся с миром» (やすらかに今はねむり給え, 1990, премия Танидзаки, ставший реквиемом по своему школьному учителю, погибшему в Нагасаки.

Издания на русском языке

• М., Художественная литература, 1980
• М., Радуга, 1985
• М., Художественная литература, 1985