В аппарате ГВС в Триполи Андрей представляется своему непосредственному начальнику — референту командующего подполковнику Петрову. Тот, убедившись, что старший лейтенант хоть и из гражданских, но военным переводом и даже авиационной тематикой владеет, определяет его старшим переводчиком на базу ВВС Ливии «Бенина» в Бенгази.

Добравшегося туда самолетом Обнорского встречают трое его подчиненных: выпускники МГИМО Бубенцов и Колокольчиков (который вообще не арабист) и тбилисец Ткебучава. Поскольку оказывается, что его личный состав, особенно «золотая молодежь» из Москвы, арабского языка не знает и работать с языком не торопится, Андрей берется за ускоренную и напряженную подготовку. Вскоре Бубенцов в отсутствие Обнорского пытается сам перевести занятие, которое проводит с ливийцами старший специалист базы подполковник Карпухин, но, несмотря на его старание, выходит конфуз, в который приходится вмешаться Обнорскому.

Обнорский уже представляет себе встречу с Новоселовым в Триполи, звонит ему на «Майтигу» — и тут от переводчика Кирилла Выродина узнает: Илья покончил с собой, отравившись газом, за день до приезда из СССР его жены Ирины.

В один из дней Обнорский обнаруживает своего начальника Карпухина в дурном настроении: недавно поступившие из СССР на базу современные истребители перебазированы местной стороной в неизвестном направлении. А ещё через некоторое время к Андрею напрямую обращается местный «особист», который не имеет доступа на базу. Он просит Обнорского узнать, куда исчезли самолеты, которые по условиям контракта не могут быть перепроданы третьей стороне без согласия Москвы. Обнорскому удаётся выяснить, что самолёты ушли в Судан — на это указывают многие факты. Однако его активность вызывает устойчивое подозрение у главного ливийского контрразведчика в Бенгази полковника Исы. Предвидя небезопасные для себя последствия, Андрей просит о переводе его в Триполи, а пока собирается в СССР в очередной отпуск. В конце говорится что Обнорский ушел в журналистику, и там он станет Серёгиным.

Арабский язык в сериале

Литературный сценарий сериала не содержал прямого указания на использование в нем арабского языка. Следуя современной кинематографической традиции, режиссер А. Черняев решил, что в фильме должен звучать арабский.

Предполагалось, что указанные реплики просто будут переведены с русского языка и записаны в русской транскрипции, затем заучены и воспроизнесены актерами на съемочной площадке. Задача сложная, и перед консультантами — военными переводчиками — встал вопрос: на какой диалект переводить.

Классический арабский язык Корана и его современная упрощенная модификация — арабский литературный язык арабами в качестве разговорного языка не используется. В каждой арабской стране, в каждом городе или районе местные жители разговаривают между собой на своем собственном разговорном диалекте. Эти диалекты отличаются друг от друга от страны к стране и от местности к местности, как родственные, но почти самостоятельные бесписьменные языки. Если бы в «Русском переводе» комбриг-йеменец Абду-Салих, палестинец Синдибад и ливиец полковник Иса вдруг заговорили на литературном арабском, одинаковом письменном общеарабском неразговорном языке, большинство зрителей приняли бы это как должное. Но это вошло бы в противоречие с историческими и языковыми реалиями.